Эшафот для топ-модели - Страница 27

– Рассказывайте, – кивнул Дронго.

– Мсье Ле Гарсмер остался в четыреста шестом номере, а я пошел в апартаменты к Ирине. Прошел в ее крыло. Поднялся на лифте. Вышел в коридор. И увидел… – Он замолчал. Было заметно, как он переживает.

– Что вы увидели? – уже не выдержав, спросил Пуллен.

– Увидел, как убийца наклонилась к погибшей, убирая нож, – сообщил Тугутов.

– Вы узнали убийцу? – спросил Дронго.

– Конечно. Я хотел сказать вам об этом еще в коридоре, но передумал. Вы могли оказаться агентом совсем другого рода, и я не хотел рисковать. Не знаю французского языка, под наблюдением сотрудников Интерпола, которые записывают и прослушивают все мои разговоры. И еще не хватает обвинений в убийстве. Плюс мои требования о выплате моих денег. Кроме того, мой адвокат посоветовал мне молчать, чтобы не ввязываться в подобный скандал. Вас не удивляет, что я ничего не сказал?

– Не удивляет. Кто это был? Вы узнали убийцу?

– Узнал. Но все произошло слишком быстро. Она подняла нож и бросилась бежать. Я не верил своим глазам. Стоял и смотрел, словно меня оглушили. Хотя я человек достаточно много повидавший. Если бы это случилось у нас в России, я бы знал, как себя вести. Но здесь, во Франции, я такого явно не ожидал. Поэтому так растерялся.

– Кто это был? – переспросил Дронго.

– Это была женщина. Визажистка графинии – Галина, – ответил Тугутов. – Я ее сразу узнал. И увидел в ее руках нож. Она бросилась бежать. Думаю, что вы найдете нож в ее номере.

Он закончил говорить и спокойно откинулся на спинку, скрестив обе руки на груди. Пуллен перевел его последние слова судебному следователю. Она не стала доставать телефон… Просто удовлетворенно кивнула головой.

– Нужно будет найти орудие убийства, – предложила она Пуллену, – и конечно, найти саму визажистку, – добавила Энн.

– Еще один вопрос, – не унимался Дронго, – что именно вас так разозлило, что вы побежали в «Лотти» сразу после недолгого разговора со своим адвокатом.

– Она собиралась мне отказать, – сообщил Тугутов, – несмотря на наш ночной разговор. У этой женщины было пять пятниц на неделе. Не старайтесь, мсье Пуллен, эти слова практически невозможно перевести на французский язык. Скажите, что она передумала. В последнее время Ирина была абсолютно неуравновешенной особой. Все закончилось так, как и должно было закончиться. Она была слишком свободным и слишком независимым человеком. Для нее общественного мнения будто не существовало. Мне это всегда в ней нравилось. Встречалась с кем хотела, меняла любовников и знакомых мужчин, устраивала публичные скандалы. В общем, вела себя непредсказуемо…

– За это не убивают. Этому завидуют, – печально заметил Дронго.

– Везде убивают, – отмахнулся Тугутов, – Галина ее ненавидела. Рожкин рассказывал, что Ирина при всех надавала пощечин своей визажистке за какую-то мелкую оплошность. Можете себе представить, как ее ненавидела эта визажистка, которую она тоже взяла из какого-то захолустья и возила с собой. Все поэтому так страшно и закончилось.

Мадам Дешанс подняла трубку телефона.

– Найдите и приведите визажистку, – приказала она, – и как можно быстрее.

– Правильно, – согласился Тугутов, которому Ле Гарсмер перевел слова следователя.

– Тогда еще два вопроса, – быстро сказал Дронго, – если вы увидели убийцу, тем более с ножом в руках, почему вы не подняли тревогу и не попытались задержать его?

– Не мог, – ответил Тугутов, – когда я пришел в себя, она уже скрылась. И как раз в этот момент в коридоре появился Алан, телохранитель Ирины, и я не решился показаться ему на глаза. Поэтому я отступил и промолчал.

– Почему? – на этот раз спросила следователь.

– Дело в том… дело в том… – немного замялся Тугутов, – ее телохранитель не всегда бывал достаточно адекватен. Может, вы догадываетесь. Он был не просто телохранителем. Он был ее любовником. И ему не нравилось, когда я появлялся рядом с Ириной. Я думаю, что она напрасно держала такого цербера рядом с собой, но он ее полностью устраивал. И в этот момент он мог решить, что именно я убил женщину из-за денег, которые она мне была должна.

Пуллен перевел его слова.

– Какой у вас второй вопрос? – не выдержав, спросил сам адвокат.

– Господин Тугутов говорил, что его помощник может справиться со всей охраной отеля. Может, он сумел справиться и в этот раз.

Ле Гарсмер взглянул на Тугутова и покачал головой. Потом укоризненно сказал, обращаясь к Дронго:

– Многие гордятся своими помощниками, господин эксперт, это обычное явление, когда гордятся своими сотрудниками. И иногда немного преувеличивают их возможности. Вы можете допросить его помощника хотя бы на детекторе лжи и убедиться, что он абсолютно чист. Кроме того, прямо у его номера, рядом с лифтом, в коридоре есть камера, и вы увидите по минутам, когда мы входили и выходили из его номера.

– Мы все обязательно проверим, – сказала Энн Дешанс, услышав перевод Пуллена, – в том числе и алиби вашего человека, мсье Тугутов.

– У него нет оружия, и он все время сидел в номере, – усмехнулся Тугутов, услышав перевод, – я предупреждал его, чтобы он никуда не выходил.

– Какой вы осторожный человек, – неприязненно сказал Дронго.

– Вы наверняка знаете, что я два раза сидел в колониях, – напомнил Тугутов, – а там, всем известно, настоящие университеты. Нужно быстро соображать и все учитывать, если хочешь остаться в живых. Вы еще не поняли, почему я не позвал на помощь, когда увидел, как Алан выходит из своего номера. У нас уже был с ним конфликт, когда я появился в «Ритце». Я стоял в конце коридора, когда открылась дверь его номера. Я понимал его чувства, ведь он был не только ее любовником, но и телохранителем. И в какой-то мере это его упущение. Поэтому я осторожно отступил и начал спускаться по лестнице, когда услышал наверху крики других людей. И уже после этого начал снова подниматься наверх.